Просто жить — другого не будет: интервью с Катей Мельниковой
Катя Мельникова — в прошлом директор раздела моды журналов GQ, директор раздела моды и интерьера Wallpaper, стилист Harper’s Bazaar, L’Officiel, Elle, рассказала Архиву российской моды о своем пути в глянце и гламурной Москве нулевых, а также про отношение к роскоши, люксу и российским дизайнерам.
«Дополнение к гороскопу» Vogue, декабрь 2012 фото: Данил Головкин стиль: Екатерина Мельникова источник: thefashionspot.com/
Учеба в МАРХИ
Катя Мельникова (далее — Катя): После школы я приехала с Урала в Москву и поступила в Московский архитектурный институт (МАРХИ).
Людмила Алябьева (далее — Людмила): Ваши родители имели какое-то отношение к архитектуре?
Катя: Нет, мои родители были связаны с металлургией. Мама училась в строительном техникуме, который специализировался на доменных печах, и была скорее строителем. Я же с детства умела рисовать и хотела поступить в художественный ВУЗ. К счастью, в нашем городе открылась художественная школа, но не хватало материалов: ни акварели, ни кисточек.
Если родители ехали в Москву, или кто-нибудь куда-нибудь ехал, то их просили из поездки привезти детям беличьи кисточки. Было понятно, что я не смогу сдать экзамены в Строгановку или Суриковский, где для поступления нужно было рисовать обнаженную натуру маслом (потому что я умела рисовать только акварелью и карандашом), и я решила попробовать поступить в МАРХИ, и — поступила.
Когда я переехала для учебы, мне было интересно окунуться в новую реальность — жизнь в Москве, студенчество, самостоятельность во всем — которая, конечно, отличалась от жизни в моем родном городе. Здесь все было по-другому. Я рада, что у меня есть этот опыт и знание страны не только со «столичной» точки зрения. Я прекрасно представляю, как живут в других уголках нашей родины.
«Портрет Дориана Грея» GQ Style Russia fw 2008 фото: Michele стиль: Екатерина Мельникова источник: bellazon.com
Катя: В те годы у нас, еще студентов, образовалась своеобразная художественная, дружеская тусовка. Все постепенно начали объединяться по близким интересам и образу мышления — художники, архитекторы, журналисты, писатели, дизайнеры одежды. Это был пласт людей, заинтересованных в новых знаниях и передовых темах в искусстве, архитектуре, литературе и моде.
Мы все знали друг друга через друзей — у художников были друзья-писатели, у писателей — журналисты. Многие начинали подумывать о создании журналов. Мир тогда был не цифровой: информацию и новости получали из книг, журналов, распечаток и перепечаток. Я всегда покупала архитектурные и модные журналы, которые продавались всего в нескольких точках Москвы, иногда ходила в библиотеку иностранных языков смотреть подшивки.
Так постепенно, вместе проводя время в долгих интересных беседах, мы начинали сотрудничать. Когда я закончила институт в 1994 году, появился журнал «Птюч», неразрывно связанный с ночным рэйв-клубом «Ptюch».
Катя: Название «Птюч» — это школьное прозвище нашего друга Саши Голубева, который основал проект вместе с нашим другом Игорем Шулинским, главным редактором журнала Птюч, а сейчас — издателем МосквичМаг.
С 1993 года выходил журнал «Империал», задуманный как аналог журнала «W» по качеству съемок и подаче материала. В этих изданиях арт-директорами были Евгений Райцес и Дмитрий Ликин (Женя, мой бывший муж, c Димой мы — соученики и друзья по МАРХИ). Это был первый российский глянец с классическим подходом и высокими требованиями к созданию материалов.
Я работала архитектором, но потом ушла в декретный отпуск. Мне неожиданно позвонили из редакции и предложили поработать стилистом в журнале «Культ личностей», который возглавляла Елена Мясникова [Прим. АРМ: российский издатель и журналист, вице-президент медиагруппы РБК, была генеральным директором холдинга «Independent Media», первый главный редактор Cosmopolitan (Russia)].
Я удивилась и спросила, откуда такие мысли, ведь я никогда этим не занималась. На что редактор, который мне звонил, ответил, что сейчас никто ничего ни разу не делал, и это нормально, что им рассказывали, что я — «стильная девушка» и у меня точно получится. Редакция есть, идеи и планы тоже — так что предложили попробовать. Это был интересный опыт, потому что на тот момент у нас не было ни журнальной, ни модной культуры, но было много любопытства, интереса и желания творить.
Топ самых стильных людей Москвы. Птюч, октябрь 1996 На первом развороте: слева — Евгений Райцес и Катя Мельникова, справа — Ольга Солдатова, Галя Смирнская и Алексей Мешков
Людмила: Вам позвонили и предложили именно работу стилистом? То есть слово «стилист» уже тогда звучало и было понятным?
Катя: Мы были знакомы с такими терминами, хотя тогда слово «стилист» часто использовали для обозначения человека, который делает прически и макияж. До сих пор иногда встречаю вопрос: «Вы прически делаете?» Нет, прически я не делаю, только придумываю образ [смеется].
После первого опыта в качестве стилиста, я поняла, что во время декрета могу работать как фрилансер. Возвращаться работать архитектором в офис я бы не смогла, а вот заниматься фрилансом — да.
В тот момент я уже начала подрабатывать на верстке The eXile. В девяностые годы это была очень любопытная газета, экстраординарное явление. Два американца — Мэтт Тайбби и Марк Эймс решили запустить журналистский проект в Москве, альтернативу «Moscow Times». Это было весело. Я приходила [в офис] раз в две недели на три дня. Мы сидели днем и ночью, делали верстку. Марк Эймс потом еще долго писал для наших журналов и выпустил большую книгу про девяностые годы, которая есть и на русском языке.
Это был абсолютный экспатский проект с шутками для экспатов. Стилистика была немного «гонзо». Они всегда находили самые странные и смешные способы подачи материала. Залезали в удивительные места и освещали события любопытным образом. Они писали очень лихо и весело, хотя я тогда плохо читала по-английски. Вся реклама в газету поступала от ночных клубов, баров, ресторанов. Я там почти нигде ни разу не была, так что знаю только понаслышке о вечеринках и о том, что там творили экспаты и наши девчонки.
Это был абсолютный экспатский проект с шутками для экспатов. Стилистика была немного «гонзо».
Катя: Работа была интересная и одновременно непростая. На тот момент мне предлагали больше заниматься предметными съемками, потому что съемок моды у них практически не было. В основном это были либо подборки, либо стилизация предметов: например, стилизовать сумочку с часами.
Мы много сотрудничали с Володей Фридкесом, хотя он больше известен как фэшн-фотограф. Наши предметные съемки даже выставлялись на биеннале «Мода и стиль в фотографии». Правда, по условиям организаторов мне пришлось самой искать возможность их напечатать.
Людмила: В каком году это было?
Катя: Это было начало двухтысячных. Тогда впервые — после того, как я сделала экспозицию именно как стилист с фотографиями авторства разных фотографов — появилась номинация «Стилист». И меня наградили. Это было признание не только моей работы, но и того, что стилисты важны для съемок.
Без мастерства и «глаза» фотографа, его вкуса и острого мировоззрения съемки моды не было бы. Но и без стилиста, редактора моды — однозначно тоже нет. Ведь все, что внутри кадра — свет, настроение, сюжет, драматургия, ирония, образ, одежда, с помощью которой он создается, «модная» актуальность, предметы, локейшен — все это коллективное творчество, творческое слияние. И работа стилистов, редакторов моды, заключается в том, что они изначально следят за тем, что происходит в мире модных тенденций, изучают их, понимают откуда они происходят, анализируют, «связывают» с реальностью и творчеством дизайнеров, как художников. Они глубже погружаются в то, как это показать читателю, заразить желанием, настроением, и на основе этого продумывают идею. Они, собственно, и наделяют происходящее в кадре «стилем», зачастую, пропущенным через призму своего взгляда, хотя в камеру смотрит именно фотограф. Поэтому так важно взаимопонимание и совместимость этих двоих — стилиста и фотографа — на съёмочной площадке.
Также на плечи стилистов ложится и рутинная работа по организации съемок, сбор всей необходимой одежды, обуви, предметов. Хорошо, что чаще всего (но не всегда) есть возможность собрать команду — продюсера и ассистентов.
Они, собственно, и наделяют происходящее в кадре «стилем», зачастую, пропущенным через призму своего взгляда, хотя в камеру смотрит именно фотограф.
Поэтому так важно взаимопонимание и совместимость этих двоих — стилиста и фотографа — на съёмочной площадке.
«Оптика!» фото: Владимир Фридкес стиль и постановка: Екатерина Мельникова источник: МАММ
Катя: В конце девяностых возможностей было немного. Мы не совсем понимали, как и что делать. Бутики только-только открывались. Тогда казалось, что тему для съемки нужно выдумывать.
Но, погрузившись в процесс, стало ясно, что модные журналы не придумывают ничего нового специально, а через съемки знакомят читателей с тенденциями в мире моды. Они не только рассказывают о новинках, но и дают практическую информацию о том, где купить вещи.
Когда мы начали заниматься этим [в России], журналам Harper’s Bazaar и Vogue уже было сто лет. Западная индустрия была хорошо развита и отлажена. Мы только начинали адаптировать ее под наш российский рынок, под совершенно другую среду, но у нас не было понимания, как работает индустрия.
Мало кто может вспомнить какую-то «моду» в нашей «советской» жизни. Маленькие девочки любили наряжаться как принцессы, подростки — уже как бунтарки, для взрослых были журналы с выкройками, если хочешь отличаться от подруг и коллег. Но все это было как-то немного «вслепую», интуитивно. Я говорю сейчас про людей.
Что же касается именно профессии стилиста, редактора моды, которую мы осваивали тогда, тут приходилось, конечно, обладать некой смесью авантюризма, бесстрашия, ответственности и абсолютной влюбленности в этот предмет! Ведь приходилось быстро учиться, чтобы выдавать материал на уровне того журнала, под именем которого ты работаешь.
Мало кто может вспомнить какую-то «моду» в нашей «советской» жизни. Маленькие девочки любили наряжаться как принцессы, подростки — уже как бунтарки, для взрослых были журналы с выкройками, если хочешь отличаться от подруг и коллег. Но все это было как-то немного «вслепую», интуитивно.
«Инь и янь» Harper’s Bazaar, январь–февраль 2001 фото: Михаил Королев стиль: Екатерина Мельникова источник: bellazon.com
Работа в Wallpaper и GQ
Катя: Русский Wallpaper, в котором я работала в 2005, просуществовал год или полтора. Потом начались сложности.
На мой взгляд, запускать его в России было самонадеянно. Британская версия журнала Wallpaper на тот момент уже существовала 10 лет и так и не вышла на самоокупаемость. Это был нишевый продукт, и его нужно было как-то иначе продвигать. Нужно было правильно выстроить стратегию и договориться, чтобы в первые 5 лет не ждать никакой прибыли. Началось внутреннее давление.
Это был лайфстайл-журнал. Редакция была очень маленькая — всего 11 человек — мы делали все буквально на коленке. И делать такой журнал в таком маленьком составе было неправильно.
Большую часть мы перепечатывали [Прим. АРМ: имеется в виду заимствование материала из зарубежного Wallpaper на основе лицензии]. Журнал содержал материалы о путешествиях и многом другом, но мы едва успевали закрывать материалы для наших рекламодателей. Снимали машины и другие предметы роскоши, до самолетов только не дошли [смеется].
«Новые уровни» GQ Russia, ноябрь 2010 фото: Walter Chin стиль: Екатерина Мельникова источник: thefashionspot.com
Катя: Придумывали все возможное, чтобы показывать хороший результат и привлечь внимание. Хотя никаких особых мероприятий по продвижению этого журнала сам издательский дом не делал, никакой рекламы — ни наружной, ни другой. На это не выделялось денег.
Естественно, начались попытки изменить состав редакции — самый дешевый, но не эффективный, на мой взгляд, способ поправить дела издания.
Главный редактор Юля тоже была вынуждена уйти [Прим. АРМ: Юлия Корсунская, до Wallpaper работавшая в российских изданиях журналов Cosmopolitan, Harper’s Bazaar, L’Officiel и других].Это была ужасная потеря для журнала, надо сказать. Но она оставила рекомендации по поводу того, кого бы она могла порекомендовать на свое место. В списке был Вадим Ясногородский, который на тот момент был директором моды в GQ.
«Пожар в джунглях» GQ Russia, июль 2010 фото: Yu Tsai стиль: Екатерина Мельникова источник: bellazon.com
Катя: В то же время мне позвонил Коля Усков из Condé Nast [Прим. АРМ: Николай Усков — экс-главред GQ] и сказал: «У нас Вадим собирается уходить в Wallpaper, а мы хотим позвать тебя к нам». Это, конечно, была красивая рокировка! Сначала я не хотела уходить, но встретившись с Вадимом и вообще ощутив все происходящее, стало понятно, что нужно и можно двигаться дальше.
Людмила: А в Wallpaper вы тоже были редактором моды?
Катя: Да, но моя должность называлось «директор раздела моды и интерьера».
Людмила: А в GQ?
Катя: Креативный директор моды. До этого я почти 8 лет работала независимым фрилансером с разными журналами: L’officiel, Vogue, Elle, Elle Decor, Mercury. Очень много журналов было, с которыми я работала. Какие-то появлялись, какие-то пропадали.
Места гламурной Москвы
Светлана Сальникова (далее — Светлана): В 2005–2006 годах уже началась эра гламура. Ходили ли вы в какие-то гламурные места Москвы, такие как Vogue Café или Simachev Shop& Bar?
Катя: В Vogue Café редко ходила, оно было, скорее, место для встреч. У сотрудников Condé Nast было принято там проводить свои деловые встречи. В «Симачеве» все скорее отдыхали, веселились, встречались с друзьями, танцевали. Это было уникальное место: там была очень вкусная и качественная еда, бар и музыка, громкие веселые вечеринки с отличными диджеями.
Но у меня был плотный рабочий график: командировки, съемки, показы, поэтому я сильно выпадала из тусовочной жизни нашего столичного сообщества. А еще я ведь мама. В 2005 году моему сыну Марку было 9 лет, когда как раз начался период интенсивной работы в Condé Nast. Мне это нравилось, было сложно и интересно, но я жила «на чемоданах»: постоянные командировки на сезонные показы и съёмки (потому что актуальная по срокам одежда к нам не доезжала) и конечно, много съёмок в Москве.
«Стань звездой» приложение «Модный гид по Екатеринбургу» к Vogue Russia, ноябрь 2012 фото: Данил Головкин стиль: Екатерина Мельникова bellazon.com
Когда я только начинала работу в Condé Nast, процесс съемок еще не был идеально отлажен. Мы с моим продюсером летали делать съемки в другие страны, заказывали вещи из шоу-румов, нам их привозили в гостиницу: огромные чемоданы, мужская одежда, обувь, все рядом с твоей кроватью. Позже мы наладили взаимоотношения с нашими «головными» офисами в Нью-Йорке, Париже, Лондоне.
Интересно, конечно, замечать прогресс за 10 лет работы, когда сначала нас никто не знал, как коллег, мы сами были тоже новичками без навыков социализации в этой сфере. Я никогда до Wallpaper и GQ не имела опыта работы с международными командами, а тут сразу такое погружение и одновременно обучение: язык пришлось подтягивать, чтобы везде ездить, общаться на показах с дизайнерами и их представителями, фотографами и всеми остальными. Хорошее было время и работа. Много появилось прекрасных профессиональных отношений с очень крутыми фотографами, друзей и воспоминаний. Кадры из моих съёмок для GQ Russia даже ставились на обложки корпоративных международных брошюр Condé Nast.
Об отношении к роскоши
Катя: В нашей стране есть люди, которые в тяжелых условиях берут на себя развитие больших проектов и целых направлений. Это прекрасно и мне кажется, что в этом и заключается непростое, но верное «отношение к роскоши». Даже вернее понимание, что роскошь это не только то, что очень дорогое по себестоимости, а то, с каким достоинством и любовью ты относишься к тому, что у тебя есть.
То, как ты проживаешь каждый день и как это влияет на всё, что находится в поле твоего присутствия. Сколько еще должно пройти времени, чтобы люди могли без напряжения наслаждаться тем, что у них есть? Если ты обладаешь чем-то и счастлив, ты будешь излучать это счастье и на других.
«Серьезный подход» GQ Style Russia fw 2015 фото: Richard Phibbs стиль: Екатерина Мельникова источник: thefashionspot.com
Состояние люкса
Светлана: В разных интервью мы слышим мнение, что люкс, несмотря на неплохие продажи, чувствует себя у нас не очень хорошо.
Катя: Это очень философский вопрос, и у меня нет однозначного ответа на него — почему так происходит и почему невозможно нормально выстроить бизнес в этой сфере. Возможно, это связано с тем, что бизнесам и в других областях у нас приходится непросто.
Очень тяжело представить, что кто-то из наших дизайнеров начнет конкурировать с такими брендами как Armani, Dolce & Gabbana или Louis Vuitton, Hermes. Hermes считается ультрасовременным и модным брендом, но все понимают, что это марка со столетней историей и репутацией. Для достижения такого уровня у нас должно пройти много времени и должна быть проделана уйма работы, нужны инвестиции.
И дело не в том, что наши дизайнеры менее талантливы или их марки недостаточно роскошны или современны. Дело в нас самих и нашем понимании себя как нации, ответственности за свою жизнь и свое мироощущение, целеполагание и счастье.
Мне кажется, что людям нужно почувствовать себя дома, любить этот дом, начать заботиться о нем, выращивать детей и вкладываться в их будущее. После этого получится создавать нормальные институции в любой сфере.
«Космос с нами» GQ Russia Апрель 2013 фото: Michele Laurita стиль: Екатерина Мельникова источник: thefashionspot.com
О российской индустрии моды
Катя: Складывается мнение, что история про одежду кажется какой-то…
Людмила: Тряпочки какие-то…
Катя: Да, что это не первая необходимость. Это как в организме во время войны: отключаются ненужные функции, нужно собраться, экономить энергию и внимание. У нас тоже какое-то время так было. Нужно успокоиться и понять, что у нас есть свои дизайнеры, и это хорошо.
У нас были свои великие театральные деятели, такие как Сергей Дягилев, который поддерживал Леона Бакста, создавшего прекрасные костюмы, известные всему миру. В Vogue были обложки нарисованные Бакстом, и в американском Harper’s Bazaar первым арт-директором был российский эмигрант Алексей Бродович, пионер графического дизайна, который также создавал афиши и декорации у Дягилева. Именно он придумал фирменный стиль американского Harper’s Bazaar, создал, по сути, прообраз современного глянцевого журнала, стал учителем для легендарных модных фотографов, таких как Ирвинг Пенн и Ричард Аведон! Вы понимаете? Кольцо замкнулось! В принципе, ничего нового в «Поднебесной»! [смеется].
Я думаю, что нам есть, чем восхищаться и кем гордиться и в прошлом, и здесь, и сейчас. И, возможно, у нас будет свой высокий уровень нормального prêt-à-porter или масс-маркета, если нам это нужно и если мы этого захотим. «Мы» — это каждый, лично, в душе, ежедневно, без оглядки на то, что кто-то мешает или «не дают развиваться». Я знаю о чем говорю. Я выросла при советском «застое», с родственниками, подвергшимися репрессиям.
«Всем зачёт» GQ Style Russia ss 2016 фото: Gavin Bond стиль: Екатерина Мельникова источник: thefashionspot.com
Светлана: Кажется, у нас уже и масс-маркет появился.
Катя: Да, конечно, его много, есть жизнь, какой-то обмен. Модели соглашаются работать с масс-маркетом, потому что понимают, что мир изменился. Конечно, потом будет откат к тому, что это не sustainable [не устойчиво], потому что масс-маркет засоряет водопроводные стоки и так далее. Это всегда будет так.
Есть звездочки, которые зажглись, и возможно, они никогда не погаснут, у них есть свой драйв. При этом можно наслаждаться тем, что есть здесь и сейчас. Есть наши дизайнеры, которые делают что-то хорошо, даже если весь мир их не носит. Пока так — ничего страшного.
Я смотрю на своих друзей-дизайнеров, например, Свету Тегин. Это ее жизнь, она занимается тем, что любит. Она творит — и это прекрасно. Понятно, что бренд Tegin не стал огромной корпорацией. Но стал делом жизни.
«Война с серостью» GQ Russia, май 2012 фото: Richard Phibbs стиль: Екатерина Мельникова источник: bellazon.com
Я смотрю на своих друзей-дизайнеров, например, Свету Тегин. Это ее жизнь, она занимается тем, что любит. Она творит — и это прекрасно. Понятно, что бренд Tegin не стал огромной корпорацией. Но стал делом жизни. Большим творчеством.
У меня большой опыт в том, чтобы довольствоваться тем, что есть сейчас. Когда ты на постоянной зарплате и ездишь на разные съемки с иностранными фотографами — это прекрасно. Но это также и тяжело: чемоданы, паспортный контроль, 12 часов в самолете. Прилетаешь и не знаешь, каким будет человек, с которым надо будет работать. Ладно, если снимаешь с ним уже пятый раз.
Но потом понимаешь, что в этом есть свое прекрасное дыхание: сегодня так, завтра по-другому. Может, через пять лет этого всего не будет. Сегодня можно наслаждаться и творить. Просто жить — другого не будет.
Читайте другие материалы архива ↓
Об истории российского дизайна одежды, событиях проекта и другие интервью читайте в телеграм-канале проекта Архив российской моды / АРМ по ссылке t.me/rfa_media
